В столице Урала открылась выставка «Близкие «цветовые» отношения». Художник Александр Воронов представил на суд общественности порядка 20 полотен. Арт-проект приурочен к 110-летию «русского экспрессионизма». На открытии выставки побывали корреспонденты ЕАН.
К интерьерной живописи в наших краях принято относиться с легким пренебрежением. Настоящее искусство висит где-то там, в музее. Приобщиться к нему — целый ритуал. Под такое дело не стыдно выделить пару выходных в году. Похмельные коллеги спросят в понедельник:«Где был, дружище?» А ты им, с необходимым апломбом, в ответ:«На выставке. В галерее». И дело в шляпе: вечный статус эстета и вообще человека культурного обеспечен.
При этом единственные эстетические изыски твоего рабочего места — кружка с надписью BOSS и фотография жены в дурацкой рамке с ракушками. Касается и больших начальников. Только у них вместо фотографии жены — портрет президента, нависший над дубовым столом. Дома и того хуже. Даже кружки белые, икеевские.
Выставка Александра Воронова «Цветовые отношения» — событие. Художник не скрывает: выставленные полотна продаются. Ценник кусается, но и Воронов не шаржист с Плотинки. Его работы украшают коллекции ценителей из США, ОАЭ, Британии и Германии.
Что покупают? Эмоции. Представленный жанр — русский экспрессионизм. В этом году направление отпраздновало 110-летний юбилей. Полотна — воплощенное настроение. Написаны акрилом. Руками. В прямом смысле.
«Главное — это цвета и краска. Ее важно почувствовать. С акрилом приходится работать голыми руками. Очень важны именно тактильные ощущения. Начинающие мастера, особенно девушки, боясь за свой маникюр, работают в перчатках. Простите, но здесь перчатки — это все равно, что презерватив. Развлечься? Подойдет. Искренне выразить чувства? Вряд ли», — отмечает Воронов.
Художник признается, самая популярная из выставленных работ — этюд в шоколадно-золотых тонах, выписанный за 40 минут. Воронов уверен: публику привлекает искренность. Времени подумать и исполнить на холсте что-нибудь хитрое у творца не было. Итог — воплощенное вдохновение. Хотя и весьма сибаритское.
В каком-то смысле Воронов «сжульничал» и пошел легким для экспрессиониста путем. Добрая часть представленных работ нарочито неумело скрывает в себе эротический подтекст. В расплывчатых пятнах краски легко угадываются человеческие тела. Где-то эротика превращается в откровенную провокацию (диптих «Свингеры»). Где-то — окунает зрителя в теплую атмосферу постельного перекура («Перекур»). Ну а где-то просто становится частью невинной игры с образами («Поцелуй»).
Даже выставленные «для отвлечения» арт-объекты несут в себе эротический смысл. Всего их два: раскладушка и ширма.
«Раскладушка — это дух студенчества. Дух свободы. Для кого-то это просто спальное место. Художник же без труда увидит в ней натянутый холст. Скрипучие железки — это его рама. Готовый арт-объект. Вот я и использовал его по назначению! Изображенное, думаю, в комментариях не нуждается. Это тела, мужское и женское. Почему женщина сверху? Облака всегда сверху», — ерничает Воронов.
Действительно, женская фигура, небрежно выписанная на холсте-раскладушке, — раскрашена как облачное небо. Пошлятина? Возможно. Но цель художника достигнута: эмоция родилась.
Впрочем, гений Воронова заметнее всего проявился в самой тяжелой картине выставки. Полотно «Не улетай» — с тем же подтекстом. В центре композиции крылатая девушка, обнявшая мужчину за голые плечи. Позади распахнутое в голубое небо окно. За окном день. В комнате — только тьма. Сюжет настолько же банальный, насколько искренний. Повесить такое в спальне — бросить вызов самому себе.
Поглядеть на «Близкие «цветовые» отношения» стоит хотя бы ради того, чтобы понять: мы слишком долго позволяли себе украшать интерьер одними лишь портретами жен и вождей. Искусство стало податливым. Его можно и нужно нести домой и на работу.
